Quote:
Его первая воздушная схватка закончилась катастрофой: он подбил советский самолёт — лёгкий бомбардировщик Су-2 211-го бомбардировочного полка. Его пилот выжил, но штурман Семёнов был убит
Хотя тут непонятно, может этот его "подвиг" в тот момент не засекли, а позже он сам рассказал...
п.с.
возможно самый "сказочный" русский сериал про вторую мировую - это Апостол.[/quote]
Покрышкин этот эпизод не затушевывал, в его мемуарах он присутствует. Цитата из его мемуаров "Познать себя в бою":
В это время с КП раздался телефонный звонок: быть в готовности номер
один. Обрадовались, быстро забрались в кабины. Проходят минуты - ракеты на
вылет нет. Прибежал телефонист и сообщил, что в направлении нашего аэродрома
летят три девятки вражеских бомбардировщиков. Всем быть готовым к отражению
налета. Распоряжение передано с КП. Что ж, мы не ударили по ним в Романах,
теперь они ударят по нашему аэродрому! Брала злость на такую
нераспорядительность и нерасторопность. А как известно, злость до добра не
доводит.
Техник самолета И. Вахненко, внимательно всмотревшись в небо, крикнул:
- Товарищ командир! Летят!
Вглядываюсь в сторону, куда показывал он рукой. Увидел вдали группу
бомбардировщиков. С первого контакта запустил мотор и вырулил со стоянки.
Заработали двигатели на других самолетах. Зная, что взлет производится по
команде с СКП с разных направлений, решаю подняться в воздух раньше всех. Но
почему нет ракет на вылет по тревоге? Мучительные секунды и вдруг над КП
взвились три красных огонька. Тут же взлетел и ринулся к бомбардировщикам.
Вот они уже невдалеке. Самолеты выкрашены в черно-зеленые и желтые пятна.
Конструкция совершенно незнакомая. Чуть довернул к бомбардировщикам и низкое
вечернее солнце ослепило меня. Оно не дало мне рассмотреть более внимательно
за эти короткие секунды сближения тип машин. Решаю, что противник сейчас
будет бомбить аэродром. Бросаю свой самолет в крутой разворот. Захожу в
хвост левому крайнему и метров с пятидесяти открываю огонь. Но успел дать
лишь короткую очередь, как мой самолет от струи атакованного самопроизвольно
делает бочку. Бомбардировщик, разворачиваясь влево, пошел вниз. "Этому
достаточно", - подумал я. Развернул свой самолет на правый фланг группы.
Делаю горку для атаки сверху... И тут оцепенел: на крыльях звезды...
Что я наделал! Атаковал своего. Лечу рядом с группой и не соображу, что
делать дальше. Увидев, как устремились на группу позже меня взлетевшие
"миги", бросаю самолет наперерез. Покачиваю крыльями, подставляю себя под их
прицелы, не даю никому стрелять.
Вскоре наши летчики разобрались в обстановке и ушли на аэродром. Лишь
один я летел рядом с группой и не мог решить, что делать? Стыд и позор жгли
сердце. Мелькнула шальная мысль сделать переворот и - к земле... Удержало от
этого поступка появление в воздухе других бомбардировщиков, в колонну
которых пристроилась и атакованная мною группа. Значит, все! Все же идут на
Романы! Вот там мое оправдание: блокировать аэродром и не дать взлететь
истребителям.
Над аэродромом, под сильным зенитным огнем мой истребитель крутился
минут пятнадцать. Я был готов атаковать вражеские самолеты. Но никто не
взлетал. А наши бомбардировщики так и не подошли. Вероятно, обрабатывали
другие цели, решил я и взял курс домой. Подлетаю к Яссам. Внизу столбы дыма.
Все понятно. Наши бомбили скопление войск противника у реки Прут. В эти
минуты я немного успокоился, понял, что у меня лишь один выход: в дальнейших
боях оправдать свой поступок.
В Маяках, стараясь не попадаться на глаза летчикам, направился на
командный пункт. Предстал перед Ивановым. Стою, молчу. Командир глядит на
меня, и в глазах гнев и боль.
- Ну что, герой, отличился. Как тебя угораздило сбить свой Су-2?
- Не спрашивайте. Самому тошно. Зашел против солнца и на
камуфлированной окраске не заметил звезд. Хотел после этого врезаться в
землю.
- Ты что? Сдурел? Разве ты один в этом виноват? Не кидайся сломя
голову, пока не разобрался, кто перед тобой.
- Группа уже была рядом с аэродромом, думал, немцы, решил быстрее
атаковать, не дать сбросить бомбы. В общем, как злой пес сорвался с цепи!
- Ладно, успокойся. В другое время прокурор задал бы тебе другие
вопросы... Подбитый самолет сел на вынужденную. Жаль, что штурмана ранил,
Технику восстановят...
Так что не надо путать просчеты летчиков (они были) с ВЫДУМКАМИ и БРЕДОМ СОВРЕМЕННЫХ СЦЕНАРИСТОВ. Как-то разучились они снимать вменяемое кино про войну.
Экранизировали б жизнь Покрышкина, Кожедуба, их становление, как великих бойцов воздушного фронта - первый бы аплодировал.
Но боюсь, что скорее мы увидим летучий бордель, где бордель-маман - Марина Раскова.
А за это я бы расстреливал на месте.