День третий
Всю ночь Иоанн тащился, как букашка по степи. Встретил рассвет, и все в той же обстановке (разве что провизии становилось меньше), уныло размышлял, глядя на однообразное небо с какими-то странными, нависающими облаками, и поле, изредка прерываемое молодыми, чахлыми, деревцами.
- Если невест специально заставляют терять сознание, то здесь есть тайна. Но, пожалуй, не такая уж загадочная и неразрешимая. Скорее всего, либо поверья, традиции, либо желание скрыть какой-то факт. А может и то, и другое. Что мы знаем об одонгах, что мне говорили товарищи, размахивая статьями и газетными вырезками перед носом? Что одонги – опаснейшие, твари, что разрывают и глотают все, что движется. Хватают девушек-степнячек и насилуют, но мыслят (как говорил один господин) на уровне коллективного сознания и чуть ли не высшего разума. Это разум им говорит пугаться чужаков, избегать людей, посылать девушек на заработки, это он велит им подчиняться Инами, воинственному племени кочевников (как монголы), и в том же духе?
Вполне уместно допустить, что одонгов рождают травяные невесты. Но кто, позвольте узнать, рождает их самих? Уж, не от одонгов ли происходят эти милейшие создания? Чушь. Не может быть такого. Но тогда кто их отцы? Может быть люди?
Скорее всего, одонги образовались от одного кочевника-урода; когда он переспал со степнячкой, их вместе изгнали из племени. У них родился сын, похожий на отца и понеслось. Я, так понимаю, женщин у них не рождается, то есть черви – неполноценное племя. За долгое время, они увеличили популяцию, но остались на том же уровне развития. А травяные невесты – это девушки из племени Инами, они обмениваются: одонги им рабочих, они им девушек (тому, что Травяные невесты не из племени одонгов, свидетельствует и тот факт, что людские девушки частенько становились «невестами»).
Версия выдвинута. Назову ее «теорией уродца». Остается только собрать больше фактов, обосновать доводы и, прибыв в город, встретится с неким Владом, который, как мне втолковывали коллеги, изучает поверья одонгов. А потом, вероятно, собрать все это воедино, записать и, глядишь, года через два, выйдет свеженькая, - Иоанн улыбнулся, - Только отпечатанная книга, а на ней – мое и еще несколько имен. И место в галерее славы исследователей мне обеспечено. А как иначе – сам себя не похвалит, никто не похвалит, - Путник присел отдохнуть. Перекусил (но не горло) сырым мясом, тщетно пытаясь развести костер – ветки принимались, но почти сразу гасли, и продолжил брести. Целый день он обдумывал свою версию, спорил сам с собой, опровергал. До тех пор, пока не издалека, пока еще мутно, не проявились очертания города.
Он встретил гостя угрюмо, как полагается – не вышли хороводы встречать его, не прибежали женщины с хлебом и твирином, а тишина и слякоть приветствовали его и темная, зовущая мякоть подъездов. Последний шаг он сделал в припрыжку, убегая от степи, и долго оглядывался по сторонам, пока под фонарем (уже было совсем темно) не сориентировался по карте, где дом Влада. Но идти туда Иоанну не хотелось. Он представлял себе сцену встречи:
- Приветствую коллега!
- Всегда рад видеть!
Но Влад был бодрым и веселым, а не сонным и раздражительным. Поэтому Иоанн решил подождать утра, а пока заночевать где-нибудь в гостинице. Но к несчастью ни одного постоялого двора не было! Путник стучался во все двери, жаловался, чертыхался, но везде ему отвечал покой и умиротворение. Но тут, о чудо! Одна дверь скрипнула и поддалась. Иоанн попал в управу – туда, где тюрьма. Не долго думая, он заночевал в одной из камер.
_________________
Появится возле Буфалора
Высокий человек и войдет в Милан.
Аббат из Фуа и почитатели святого Мора
Совершат обман, переодевшись в простолюдинов.
|