Quote:
Ты свое прохождени художественно описываешь, пишешь фанфик или же серьезно хочешь написать повесть?
Что-то между первым и третьим. Вот, ещё написал.
...Вскоре невдалеке показались серые очертания Заводов. Справедливо подумав, что встреча с рабочими не сулит ему ничего кроме нового нападения, Гаруспик решил обойти цеха стороной и сделал небольшой крюк вокруг загона. Слава богу, здешние животные никогда не пытались убежать в степь и поэтому не нуждались в пастухах. Обогнув опасное место, Артемий вышел к каменным глыбам. Довольно высокие , в человеческий рост, камни торчали из земли, прикрывая Бураха от возможных не в меру зорких глаз. Артемия в детстве всегда удивляло – что делают эти глыбины так далеко от скал. Между тем, на одной из них примостился низенький человечек с собачьей мордой и вместо головы. Подойдя ближе, Гаруспик рассмотрел, что это был мальчишка в маске из мешковины, изображавшей голову пса. Малец, глядевший в сторону кладбища, очевидно, заметил Артемия краем глаза и резко обернулся. Закончив разглядывать Гаруспика, он напряжённым голосом спросил:
- Ты ещё кто, зачем тут ходишь? Собираешь твирь?
- Я пришёл по твою душу, пёсик, - жутким голосом протянул Артемий.
- Ах, вот как, значит, ты сними тоже заодно?! И кто же тебя прислал? – в голосе мальчика-пса прозвучала ярость, смешанная с испугом.
- Тот, кто прислал, очень тобой недоволен. Крови твоей хотят, - продолжал Гаруспик, - говорят, ты украл вещь, тебе не принадлежащую.
- Они бы всё равно из-за порошочка этого пересобачились, хе-хе, - в голосе Лизы, а это без сомненья был он, послышалось облегчение, - я им, можно сказать, одолжение сделал. Ну и собачку обидел, так я же не специально.
«Пацан врёт прямо в глаза. Не это он опасался услышать», - подумал Артемий, - «Видать, виновен в чём-то похуже кражи этот Лиза».
- Не верю, – ответил Гаруспик, глядя в то место, где на маске располагались глаза.
Промедлив буквально секунду, мальчишка спрыгнул с камня и попытался сбежать. Но Артемий был готов к этому и нагнал беглеца в три прыжка. Прижатый коленом к земле Лиза, заскулил:
- Ну, поработал на тех и на других. Поиграл в шпиона. Что же из-за этого меня убивать?! Не хочу я быть ни с псеглавцами, ни с двоедушниками.
- Кто такие псеглавцы и двоедушники? За что Ноткин хочет твоей смерти? Рассказывай! – резким голосом потребовал Бурах.
Поёрзав под коленом, но, так и не дождавшись послабления, мальчишка обиженным голосом начал рассказывать:
- Псеглавцы – это такие же мальчишки и девчонки, как и те, что обитают у Ноткина. Только подчиняются они Хану. Ну, знаете, младшему сыну Виктора Каина.
Артемий не знал. Но, решив не вдаваться в вопросы, велел пацану продолжать.
- Обитают они в многограннике. Очень хорошее место для игр, там живут все мечты детей,- на этой фразе голос Лизы стал таинственным, - В общем, псеглавцы – это те, кто охраняет Многогранник, и главный их враг Ноткин. Он когда-то был лучшим другом Хана, но не поделил с ним власть и ушёл оттуда, прихватив с собой Волшебный Фонарь. Хотя некоторые говорят, что его изгнала сама Мать настоятельница. Хан был очень зол. А Ноткин собрал к себе таких же отверженных, как он и обосновался в южных складах, насолив при этом Грифу. До сих пор не пойму, почему Гриф его терпит?..
- Рассказывай, за что дети хотят тебя убить, - напомнил Артемий.
- Ну не могу я рассказать за что… Уж больно гадко, - в голосе Лизы звучала неподдельная боль.- Но я больше не буду.
Очень некстати у Бураха разболелись раны на ноге и туловище. Подлец таки заставил его изрядно пробежаться. Глубоко вздохнув, Гаруспик убрал ногу со спины маленького предателя, Лиза тут же вскочил.
- Ладно, проваливай, - рявкнул на него Бурах, сопроводив слова несильным пинком здоровой ноги под мягкое место. Для скорости.
Где-то невдалеке Гаруспику послышался детский смех и хлопки в ладоши. Не обращая на мальчишку больше внимания, Артемий огляделся по сторонам. В глаза ему бросилась одна странность – по направлению к кладбищу тянулся еле заметный кровавый след. Осмотрев свои повязки, хирург удостоверился в том, что кровь была не его. Полный тревожных догадок, Гаруспик двинулся к кладбищенским воротам. За ними располагались неровные ряды низеньких каменных надгробий. Кладбище было городское. У степняков культ мертвых как таковой вообще не был развит. Он терялся на фоне сложного культа земли. Степняки боятся своих мертвецов и воспринимают их как скверну. Обычай закапывать в землю покойных они считают варварством и удостаивают этой чести лишь избранных – причем сопровождают процесс вынужденного осквернения земли многочисленными очистительными обрядами. Однако они никогда не мешали хоронить своих родственников горожанам. И поэтому на отшибе стояло это кладбище, за которым ухаживал смотритель. Его будка располагалась возле ворот, и, убедившись, что следы ведут именно в неё, Артемий зашёл вовнутрь.
Обстановка в сторожке поражала своей бедностью. Каменные стены, каменный потолок и же каменный стол, со стоящими на нём статуэткой Виктории-защитницы и Неистовой Нины – вот и всё убранство. Возле стола, стояла девушка и испуганно смотрела на вошедшего. Молодое лицо портили мешки под глазами и неряшливые волосы, кое-как зачёсанные или просто откинутые назад. У её ног весь в крови лежал человек. Бурах его узнал – это был один из нападавших. Прижав руки к груди, странная девушка заговорила тихим баюкающим голосом:
- Должно быть, у тебя тяжёлое горе на сердце. Как тебя зовут, откуда ты взялся?
- Почему ты так решила?- нахмурился Артемий
- Я чувствую, - вздохнула она.
- Я Артемий Бурах, - помолчав, произнёс Гаруспик. – А тебя как зовут?
- А меня – Ласка. Я ухаживаю за мёртвыми.
- Красивое имя, но не маловата ли ты для такой работы?
- Мой отец – смотритель кладбища. Но он не может сейчас работать, поэтому я делаю это за него. Мёртвые ведь тоже чувствуют, им там так тяжело, - Ласка снова вздохнула и посмотрела на Бураха.- Зачем ты сюда пришёл?
- Ты мне не рада? – ответил вопросом на вопрос Артемий.
- Рада. Я только спросила, - растерялась дочка смотрителя.
- А это кто? – Гаруспик кивнул в сторону глухо постанывающего раненого.
- Не добивай его! – испугалась Ласка, подбежав, встала между Артемием и чуть живым нападавшим.
- Может мне ему ещё и помочь?! – с иронией спросил Гаруспик.
- А, ты хочешь помочь? – обрадовалась дочь смотрителя. – Как хорошо! Видишь, сколько он потерял крови? Ему нужна кровь. Я бы отдала свою, но моя отравлена. И потом, её у меня очень мало.
- Чем отравлена? – удивился Артемий.
- Твирином, - пояснила Ласка. Только сейчас Бурах сообразил, что запах твири, стоящий в сторожке, значительно насыщенней, чем на улице.- Нужно перелить ему кровь. Я знаю, что в Каменном дворе торгует различными вещами один страшный человек. У него ты мог бы купить крови. Это очень благородно с твоей стороны, помочь этому раненому. Я обязательно расскажу другим детям, о том какой ты добрый.
Поразмыслив над сказанным Лаской, Артемий решил, что такой поступок мог бы неплохо способствовать восстановлению его репутации.
- Ладно. Жди здесь, никого не зови. Я скоро вернусь с нужной кровью.
Покинув сторожку, Бурах размашистым шагом направился в степь. Самое лучшее для него было держаться подальше от города, однако именно туда сейчас и требовалось попасть Гаруспику. Насколько он понял, дом торговца кровью располагался в самом сердце района Створки и, пройти туда удобнее всего со стороны Степи. «По пути зайду к Ноткину», - решил Гаруспик, пересекая воды Жилки в том же самом месте, где проходил раньше. Выглянув из-за края насыпи, Артемий осмотрелся по сторонам и, не заметив ничего подозрительного, скользнул к проёму в заборе складов. Прокравшись вдоль ограды и соседних складских помещений, Гаруспик оказался перед незаметной дверкой Замка двоедушников. На его стук дверца открылась и, Артемий зашёл вовнутрь.
Детишек в помещении значительно поубавилось, видимо с наступлением дня некоторые из них отправились по своим делам или по делам их командира. Гаруспика тут же с ног до головы укутало волшебным фиолетовым светом Фонаря. Мгновенно навалилась сильнейшая усталость, к тому же Артемий вспомнил, что не спал эту и всю прошлую ночь. Пододвинув небольшой ящик к столу Ноткина, Бурах уселся и начал разговор:
- Я встретил вашего предателя.
- Ну и как он тебе? – поинтересовался Ноткин.
- Хм…трусливый, - ответил Гаруспик.
- Вот то-то и оно, что трусливый. Однако же не побоялся пойти против всех, украсть порошочек и поджечь тайник. И зачем это ему вдруг понадобилось? – задал в пространство свой вопрос парень.
- Значит, было ради чего рискнуть своей жизнью. Что такого в этом порошочке? – серьёзным тоном спросил Артемий.
- Да ничего особенного. Сейчас. Когда-то это было единственное лекарство от Песочной Язвы. Пол Города вымерло, пока её не остановили. Но может тот порошок и вовсе не лекарство, а верная смерть. Пока не попробуешь – не узнаешь, - закончив говорить, Ноткин снова задумался.
- Я не стал его убивать, - нарушил молчание Гаруспик.
- У-у-у, какой же ты после этого Потрошитель? – разочарованно протянул командир двоедушников.
- Да с чего ты взял, что я Потрошитель?! – вскипел Бурах.
- Ладно…- мирным тоном протянул Ноткин. – Может это и правильно. Меня уже, вроде, отпускает, а то я от гнева аж дышать не мог! Убивать не надо было. Но ты ему хоть навалял?
- Сам же сказал – собак обижать нельзя, - буркнул Гаруспик. – Он подпадал по некоторым признакам.
Над головой Артемия раздался детский смех. Чуть не вывернув шею, он, обернувшись, посмотрел наверх. На досочках между ящиками сидел маленький черноволосый мальчишка, который и издавал этот звук.
- А ну брысь отсюда! – прикрикнул на него Ноткин. – Будет тут ещё подслушивать разговоры старших. А Таньке выговор, чтоб не таскала сюда своего брата. А если его потом псеглавцы поймают?!
Возмущённо хлопнув ладонью по столу, парень проводил взглядом поспешно выскочившую из-за верхнего ящика сестру мальца. Как только за ними захлопнулась дверца, Ноткин продолжил:
- Ты сделал хорошее дело. Но револьвер, извини, я тебе дать не могу. У нас сейчас самих оружия мало. А вдруг псеглавцы решат пойти на приступ из-за Лизы, подумают - он наш шпион. Зато я всем расскажу о том, что ты не злодей и, ребята мои расскажут!
- Ладно. И за это спасибо, – поблагодарил Гаруспик и поднялся с ящика.
«Что ж, оружие достать не удалось. Но я поднял свою репутацию. Может быть, люди поверят детям и не придется больше ни от кого отбиваться», - думал Гаруспик, выходя со слада.
Не обращая внимания на то куда он идёт, Артемий повернул в проход между двумя постройками и нос к носу столкнулся с прохожим, судя по одежде, грузчиком здешних складов.
- Убийца! – заорал грузчик, но тут же затих, получив удар кулаком под дых.
Бурах бросился бежать. Слева доносился какой-то шум. Выскользнув с территории складских помещений, Гаруспик помчался в сторону Города. Пробежав мимо башни, он попал к домам на тротуар и резко свернул влево. Подобравшись довольно близко с другой стороны к зданию вокзала, Артемий заметил невдалеке старый заброшенный дом с заколоченными окнами. Он на ходу толкнул заднюю дверь и, мячиком отскочив от закрытой двери, решил попытать счастья спереди. Передняя дверь ,как ни странно, оказалась открытой. Забежав в дом, Гаруспик первым делом прикрыл за собой вход, а затем оглянулся на удивленного молодого человека, стоящего в углу. Обстановка внутри домика была довольно странной. Из мебели здесь был старый стол потрёпанного вида, какие-то полки с бутылями и нечто вроде складских ящиков, накрытых матрасом, очевидно, служившее кроватью. По стенам были развешаны толи карты, толи изображения священного Бодхо. Прямо посередине земляного пола располагался колодец. Между тем, молодой человек начал обходить этот колодец, приближаясь к Гаруспику. Выражение его лица сменилось с удивлённого на обрадованное.
- Я знаю, кто передо мной, – произнёс он, протягивая руку. – Вы Артемий Бурах, верно? А меня зовут Владислав Ольгимский, Младший Влад, сын владельца Боен.
Артемий настороженно пожал протянутую руку.
- Это большая удача, что я встретил вас. По городу ходят странные слухи. Дело в том, что ваш отец и ещё один человек были накануне убиты, - произнёс Младший Влад и, увидев, как изменилось лицо Бураха, добавил.- Неужели вы не знали?!
Бурах отшатнулся от Влада и, закрыв лицо руками, сел на кровать. Сбылись его худшие страхи – отец мёртв, а он так и не успел с ним повидаться.
- Я сочувствую вашей утрате, - с болью в голосе произнёс Младший Влад. – Исидор Бурах был великий человек. Я думаю, мой разговор подождёт, а вы должны сходить к моему отцу, он имеет в Городе огромное влияние и сможет помочь. Но будьте осторожны, весь городской люд настроен против вас.
Артемий поднялся с лежака, хриплым голосом поблагодарил Влада за помощь и, открыв дверь, вышел на улицу. Где-то невдалеке за домами раздавались громкие голоса, но здесь, возле вокзала никого не было. Глубоко вдохнув, Гаруспик прошёл за ограду и опять оказался в степи.
Как терпко пахнет твирью местный воздух. Этот запах, как будто бы разлитый вокруг, обволакивает и дурманит. Он проносится по степи и по жарким от полуденного солнца тротуарам города, и стены ему не преграда. Должно быть, именно по этой причине, когда Артемий проходил мимо двух острых высоких камней, ему вдруг померещился голос отца. Утомлённый долгим путешествием, а также всем что на него уже успело свалиться за этот день, он с радостью окунулся в прохладные воды реки Глотки. В этом месте она впадала в Болото. Хотя какое это было болото? Никакой коварной топи не было и в помине – вода здесь всегда была свежая и чистая, она неспешно струилась меж островков камышей, не угрожая ни чьей жизни. Излюбленное место савьюра, твири и белой плети.
Неохотно « вынырнув» из живительных вод, Гаруспик с новыми силами отправился по степи в сторону Города. Невдалеке из степной юрты высунулась любопытная мордочка Червя. «Кровь унюхал», - решил Бурах, и разведя в стороны руки, пожал плечами. Мол, кровь это моя, а чужой с собой всё равно нет. Червь отвернулся и побрёл в сторону Болота.
Вскоре показалась Башня, а за ней и калитка входа в район Створки. Здесь следовало быть предельно осторожным. По тротуарам то и дело куда-то спешили люди. Проскочив в ворота за спиной прогуливавшейся в сторону Собора тётки, Гаруспик быстрым шагом пошёл вдоль ограды особняка «Омут». Каждый миг, опасаясь быть замеченным, он прошёл до конца улицы. И тут, дверь соседнего с особняком дома открылась и на улицу, вывалился подвыпивший мужичонка. Косоглазо уставившись на Артемия, он заплетающимся языком заорал:
- А-а-а, вот ты куда делся! А давай-ка выпьем, друг!!!
Люди, идущие по соседней улице, поспешили брезгливо отвернуться. «Ну, надо же, налакались уже сутра», - раздались возмущённые голоса. Тем временем, мужичёк целеустремленно добрался до Гаруспика и, повиснув на нём, объявил:
- Мы-ы-ы пойдём до дома!
Артемий под прикрытием пьяного тела, повернулся и, чуть не сбив по пути молодого человека с саквояжем, нырнул во внутренний двор. В песочнице двора играли дети, взрослых в близи видно не было. Гаруспик, прислонил задремавшего мужика в тенёк к стволу ближайшего дерева, а сам направился к стоящему напротив дому. Здесь, по словам Ласки, должен был жить торговец кровью. Бурах толкнул незакрытую дверь и вошёл внутрь.
Внутри дома было довольно темно, окна на первом этаже были занавешены. Внимательно прислушавшись, Гаруспик уловил скрип половиц на верху. Артемий поднялся по лестнице, открыл дверь в единственную комнату и очутился лицом к лицу с пренеприятной на вид личностью. «Да-а, Ласка не преувеличивала, когда называла торговца страшным человеком», - подумалось Гаруспику. Торговцем оказался бритоголовый горбун, одетый в чёрный со светлыми полосами свитер, поверх которого был надет фартук. Кисти рук Горбуна были замотаны белой материей, наподобие какого-то плотного бинта. Красные глаза уставились прямо на вошедшего.
- Твоё лицо мне кажется знакомым, - скорее утвердительно, чем вопросительно произнёс он.
- Я похож на своего отца, - ответил Гаруспик.
- А-а, теперь понятно, - протянул Горбун, - что тебе нужно от меня, вредитель?
На лице Артемия появилась гневная гримаса, но тут же исчезала.
- Мне нужна кровь.
- Крови у меня нет, - сказал торговец и, губы его сложились в довольную ухмылку. – Но если ты готов отдать свою, изволь я упакую.
- Я готов, - не дрогнув, ответил Бурах.
Горбун засеменил к стоящему около шкафчику и достал от туда специальные принадлежности. Через десять минут пакет с кровью был наполнен. Артемий с трудом поднялся со стула, взял пакет и пошёл к выходу.
- Эй, стой. А оплата? – сзади раздался разочарованный голос горбуна.
- А об оплате речи не было, - на ходу ответил Бурах и с силой хлопнул дверью перед носом торговца. Спустившись по лестнице, он вышел из дома.
Голод, раны и кровопускание давали о себе знать – Артемий покинув дом Горбуна, дошёл до песочницы и присел отдохнуть. Дети уже ушли, кто-то из них потерял тряпичную куклу, валяющуюся сейчас в песке. Бежать до сторожки Ласки не было никаких сил. Подумав, что своё здоровье дороже и, в конце концов, если он свалится без сил, то и раненый умрёт тоже, Гаруспик решил направиться в «Сгусток», особняк Старшего Влада. Влад Ольгимский был боосом Боен и единственным человеком на данный момент, которому Артемий мог доверять. Там он рассчитывал поесть и отдохнуть.
Встав на ноги, Гаруспик отряхнулся, положил пакет с кровью за пазуху и пошёл в сторону моста. Идти по Городу было, мягко говоря, не безопасно, но иного выхода Артемий не видел. Перелазя невысокие каменные оградки, он добрался до набережной. Стараясь не привлекать внимания, перебрался за ограждение и вдоль дамбы перешёл неглубокую речку. Пробираясь по дворам, Артемий пересёк район Почка и мимо ругающейся посреди улицы супружеской пары прошмыгнул в сквер. Оттуда, прячась между домов, всякий раз как кто-то проходил около, Артемий попал часть города под названием Утроба. Здесь и располагался «Сгусток». Преодолев ещё пару заборчиков, Бурах пересёк улицу и оказался перед дверью особняка. На стук спустя некоторое время ему открыл сам Влад Ольгимский. Отступив, он пропустил Артемия в дом и закрыл за ним дверь. Оглядев Бураха с ног до головы, Старший Влад добродушно произнёс:
- Проходи, проходи. Нечего тебе на пороге стоять. Небось голодный, а у нас сейчас как раз обед. Не удивляйся, обедают у нас поздно, дела, знаешь ли.
Показав на соседнюю дверь, Влад вместе с Артемием зашёл в обеденный зал. Помещение было отделано каким-то, наверняка не дешевым здесь в степи, деревом. Посередине стоял громоздкий стол из дуба. Обед был накрыт на троих, и за столом уже сидела девочка, волосы её отливали медью, на вид, ровесница Ноткина.
- Знакомьтесь, моя дочь, Виктория, - произнёс Влад Ольгимский и ,жестом остановив Бураха, добавил. – А вы… я сразу догадался кто передо мной, Артемий Бурах. Знаю о вашем горе и сочувствую, мой мальчик.
Артемию, севшему за стол, больших трудов стоило не слишком рьяно наброситься на еду. Старший Ольгимский, между тем, продолжал:
- Я Владислав Ольгимский, боос…наверно вы помните меня?
Гаруспик попытался ответить через набитый едой рот. Получилось не очень.
- К вашим услугам, к вашим услугам, - расплылся в улыбке боос Влад. – А я и не думал, что вы ещё так молоды.
- Вы думали, что я должен быть старше, - сделав могучее глотательное движение спросил Бурах.
- Нет, нет… Но ваш отец был так стар…Мне казалось что и вы тоже будете немолоды.
- Так вы ждали меня? – насторожился Гаруспик.
В дверь особняка кто-то постучал. Влад Ольгимский, приказав Артемию оставаться на месте, пошёл открывать дверь. В прихожей раздался громкий встревоженный голос.
- Господин Владислав, я только что шёл по улице и увидел как к вам зашёл кто-то большой. Я подумал, может это давешний убийца?
- Нет, нет. Благодарю за беспокойство. Это мой гость, Станислав Рубин. Вы должно быть его не узнали.
- А, ну тогда ладно. Извините, если помешал.
Дверь захлопнулась, и Владислав вернулся в комнату.
- Вам надо быть поосторожнее сейчас. Люди у нас глазастые, - сказал он, опускаясь на стул.
- Так вы меня ждали, - продолжил прерванный разговор Бурах.
- С некоторых пор, с некоторых пор. Некая особа, - Влад кинул взгляд на окно, недалеко от которого сидела Виктория, - чутью которой я доверяю, объявила, что вы явитесь со дня на день. Но об этом позже. Я очень рад нашей встрече, Артемий.
- Я теперь старший в нашем роду. Можете называть меня служитель или гаруспик. Кстати, какие-то мерзавцы напали на меня, сразу же, как только я сошёл с поезда. Мне говорили, что меня подозревают в убийстве какого-то влиятельного человека.
- Не подозревают. Уверены, мой дорогой мастер, уверены. Нынешней ночью были убиты Симон Каин и ваш отец. Более того, почерк вроде схожий. Опять же обстоятельства – виделись они накануне. У обоих странная смерть, не под силу обычному человеку.
- Но я только сегодня прибыл. У меня есть свидетель! – Артемий ударил кулаком, с зажатой в нём вилкой по столу. Отчего супница, стоящая на другом конце стола подпрыгнула на десять сантиметров, но была ловко поймана Викторией и водворена на место.
- И кто же этот свидетель? Получеловек, к тому же глухонемой. Не смешите меня. Так. У вас есть оружие?- переменил тему Старший Влад.
- Нет, - ответил Гаруспик.
- Ну это и к лучшему. Вам пока нужно получить наследство, а для этого – оправдаться. Каины дело о Симоне странному человеку поручили, бакалавру медицины. Прибыл он внезапно, издалека, будто нарочно подгадал. Он убийцу и ловит.
- Советуете встретиться с ним?- понял Артемий.
- Именно! – прищурился Влад, - Свиреп, говорят, но это для вас единственный шанс.
- Ладно, потолкуем, - решился теперь уже старший Бурах.
- Вечера, вечера дождитесь. Он сейчас по делам бегает, не поймаешь. А вот часиков после шести будет в «Омуте» у Евы Ян. И поосмотрительнее там. Я слышал, друг вашего детства, Стах Рубин – лучший и преданный ученик вашего отца, поклялся убить вас. Берегитесь его, этот человек ослеплён гневом и отчаянием. А сейчас лучше отдохните.
Артемий положил нож с вилкой на стол и задумался. Влад Ольгимский отошел в соседнюю комнату. Его дочь тоже отложила столовые приборы и произнесла:
- Как папа вам уже говорил, я Виктория, но друзья зовут меня Капеллой.
- А мы будем друзьями? – откликнулся Гаруспик.
- Конечно! – обрадовалась Капелла.- То есть… я очень на это надеюсь. Ты веришь в предчувствия?
- Да, - ответил Артемий.
- У меня такое чувство, что … мир рухнет. И мне чем-то придется пожертвовать ради новой жизни. А ты мне в этом поможешь, - Виктория вопросительно посмотрела на него.
- Я буду рад тебе помочь, - совершенно не удивляясь, ответил Гаруспик.
Он знал, что матерью Капеллы была знаменитая Виктория Ольгимская. Все население Города когда-то называло ее своей благодетельницей, хотя она никогда не занималась
благотворительностью – ни раздачей денег, ни устройством приютов, ни уходом за теми, кто не мог о себе позаботиться. Она делала мало добрых дел – но всегда «пряла свою пряжу». Надо понимать это так, что самим фактом своего существования она не давала развиваться дурным начинаниям и разрушительным событиям. Говорили. Что она была сильной телепаткой и предчувствовала грядущие события. Похоже её дочь унаследовала этот талант.
- Ты стал жертвой ужасной ошибки, но я тебе помогу выяснить правду об убийстве твоего отца. На этом листочке я написала имена, - Капелла протянула Артемию лист бумаги. - Все они дети. Они могут помочь. Возможно, некоторые из них виделись с Исидором вчера, перед тем как он ушёл в степь. Но в дом вашего отца лучше не ходите, там сейчас полно людей Сабурова.
В дверь снова постучали. Из прихожей долетели голоса старшего и Младшего Ольгимских. Вскоре в комнату вошёл Младший Влад, а за ним его отец.
- Опять где-то пропадал, всё возишься с этими Червями?
- Да, ладно тебе, пап. Я же дел из-за этого не бросаю, - отмахнулся Младший Владислав, и повернулся к Артемию. – Так значит, Исидор оставил вам наследство. Это сомнительная удача. Кажется, он был небогат?
- Даже беден, - ответил Бурах. – Но моя удача тут не причем.
- Я имел ввиду не количество денег, - усаживаясь за стол, возразил Влад. – Зная вашего почтенного родителя, смею предположить, что в его наследстве не только деньги. Это ведь Исидор Бурах. Традиция семьи знахарей подразумевает, что в этом наследстве в основном… нематериальные ценности. Так?
- Откуда вам это известно? – в свою очередь спросил Артемий.
- Ну, это же очень маленький городок. Привыкайте к тому, что все тайны, кроме тех, за которые приходиться платить жизнью, здесь мгновенно становятся достоянием общественности. Что-нибудь всегда просачивается. Хотя, -Влад не мог не отдать должное, - традиции степи хранят свои секреты тщательнее других.
- И это радует, - добавил Бурах.
- Кстати, о традициях. Меня всегда поражало то, насколько вы, Бурахи, верны долгу. Для всей вашей фамилии это понятие священно. Ойнон, мудрец, не может допустить, чтобы мёртвые из его рода имели невыполненные обязательства.
- Это так, - подтвердил Гаруспик. – Тогда род служителей лишается права на исключительное знание. Гаруспик с нечистой совестью – не гаруспик.
- Именно так, - продолжил Младший Влад. – Но ведь вы плохо знаете местные традиции, хотя и происходите из коренной семьи? Вас увезли, когда вы были ещё ребёнком.
- Похоже, вы знаете больше меня. Откуда? – спросил Артемий.
- Я увлекаюсь местным фольклором.
- Я говорю о личных обстоятельствах отца, о наследстве.
- Простые умозаключения, … что в этом наследстве вместе с бесценными знаниями, возможно даже с уникальными рецептами снадобий и, конечно, материальными ценностями – вы получите обязательство. Страшное обязательство.
- Какое же? – полюбопытствовал Бурах.
- Обязательство весьма рискованное, обязательство опасного рода… Я бы подумал прежде чем принимать такое наследство, - Владислав испытующе посмотрел на Артемия.
- Нет. Это не в моих принципах, - твёрдо ответил хирург. – Я не оставлю отца за порогом жизни с бременем, которое мне страшно принять.
- Так я и думал, - Младший Влад расслабленно откинулся на спинку стула. – Вы истинный сын своего отца.
Гаруспик отложил в сторону нож и вилку и поднялся со своего стула.
- Уже уходите? – удивился Старший Ольгимский. – До шести ещё много времени, оставайтесь у нас. Отдохните.
- Я вам благодарен, но у меня ещё есть парочка неотложных дел, - направляясь к выходу, ответил Артемий.
- Мой вам совет, - крикнул вдогонку Ольгимский-сын. - Познакомьтесь с Грифом. Это воровской король, он живёт на северных Складах. Контрабандист и нелегальный изготовитель твирина, редкий по гнусности экземпляр, но не без принципов. Запомните Григорий Филин, среди воров – Папа Григорий. Его люди шныряют повсюду, он вкурсе всего необычного, что творится в Городе.
Ещё раз всех поблагодарив, Бурах вышел из особняка.
Про оружие писать не стал, т.к. Старший Влад радовался, что у Гаруспика его нет - это полезнее для его пошатнувшейся репутации.