Вам понравилось?
fin_emptiness, и все дела.

Еще бы,у меня как раз младшая сестра любимую кружку разбила Можно и так,но кабак и *отредактированно* Многогранник должны выстоять

Чтобы исправлять в песочницу посадили только двоих кукол. Клара же должна была всех убить, но она совершенно Властей не слушала и, вообще, украла чужую судьбу.)

Нет,насколько я помню,посадили всех троих,но никто не знал,что из этого получится

Насколько я помню, так точно.

А... почему кабак? Башню, что, можно сливать безнаказанно?!

Тьфу!Забыл добавить Башню!Ну какой я после этого утопист,когда первая мысль пошла о кабаке?

Самый настоящий, типа Андрюхи!

...Шлёп!
Айло потёр моментально покрасневшую щёку и озадаченно воззрился на девушку:
- Ойсэ, ты чего? Мы же вернулись до полуночи...
- Да, ты вернулся! - Она отступила на шаг и вздёрнула подбородок. - Вернулся! Но мне пришлось успокаивать малышку и объяснять, что старший брат не насовсем ушёл - не так, как мама с папой и сестра - понимаешь? Рамилэ решила, что ты тоже умер! Недоразумение Матери Бодхо, ты хоть понимаешь, что ей сейчас очень важно твоё присутствие рядом? Нас только сегодня выпустили! Только сегодня, а ты... вместо того, чтобы посидеть с сестричкой, зная, что она пережила, скрылся куда-то с этим... этим...
Запнувшись на полуслове, она отвернулась и упрямо сдвинула брови, борясь со слезами. Тяжело вздохнув, Айло нерешительно дотронулся до обтянутого грубой тканью плеча:
- Ну прости... не буду больше. Только не плачь. Хорошо?
Всхлипнув, Ойсэ порывисто подалась вперёд и спрятала лицо на груди молодого мясника, обняв его за шею. Краем глаза Айло заметил, как стоявший в тени около входа Хиннарэ развернулся и неслышно выскользнул из каверны...
- Ты правда больше не уйдёшь? А то я уже не знала, что и думать, там же зараза везде... как только другие ухитряются по улицам ходить?
- Не уйду, Кобылка... а как же ты семь дней в запечатанном Долгом сидела? Вот так и по улицам ходят...
Ойсэ фыркнула, откинув со лба волосы:
- Я уже восемь зим, как не Кобылка, забыл? Эх, ты... а в Долгом - так и сидела. Страшно было. Думала уже, что не увижу солнце... ладно, что было, то пережили. - Неожиданно озабоченно цокнув языком, она заглянула Айло в глаза. - Ты есть-то хочешь, горе наше? Идём, у меня там каша ещё оставалась...

"Так и получилось. Ничего странного, сам виноват. Теперь она на меня и не посмотрит..."
Деревянные и костяные бусины весело прыгают по камням, исчезая на нижних ярусах Боен. Цветной шнурок валяется тут же, рядом, он похож на пёструю змейку - не тронь, а то укусит...
Это судьба, и против неё не пойдёшь. Мало ли, сколько их будет, этих гладких девушек с огромными глазами, этих мужественных Детей Бодхо, этих пухлых малышей с чумазыми щёчками... сотни. Тысячи. Если всё пойдёт так, как нужно...
- Старший, скажи - какая жертва может быть равнозначна удургу? Телу, вместившему мир?
Оюн глухо заворчал, наклонив голову, и неодобрительно глянул на полукровку:
- В своё ли дело лезешь? Хотя, раз спрашиваешь... - понизил голос, - ...может, решишь лучше, чем этот потерявший разум щенок Бурахов? Жертва должна быть соразмерной. Больше, чем человеком, много больше.
- В чём больше человека та, которая приехала утром? Инквизитор?
- Она? Неведомо мне... посмотри сам, пусть Земля подскажет... ты же знаешь, что мне не суждено слышать её шёпот.
Старшина невесело усмехнулся и, словно вспомнив что-то, добавил:
- Мать приходила, вместе с боосом, говорили о тебе. Так и быть, Кровный, признаю: истинно ты - наследник рода Мангыз. Вот удэй твоих предков, храни его и не пятнай недолжными поступками.
Приняв из рук Оюна тяжёлую кость, Хиннарэ молча кивнул. Старший неожиданно добродушно хлопнул его по плечу.
- Завтра на кургане будут раскрывать быка. Ты придёшь.
Не вопрос - приказ. А приказы Старшины не обсуждаются... пока что.
Тихо-тихо, почти шёпотом:
- Я приду... не давайте Бураху больше священной крови. Пока жертва не принесена - Уклад не одобрит.
"...а я ещё не решил, кто именно станет соразмерной жертвой."

Оюн просто душка. *грызет стол в предвкушении*
Ну-ну, посмотрим, что решит наш полукровка
Только башенку не трожьтееееее!

Что-то Оюн стал как-то...добрее что ли?Я раньше думал,что он злой,потому что у него велосипеда не было-видимо кто-то подарил?

"Да кому она мешает, эта Башня?!" (с)
Он хорошо притворяется.

Артемий должен был принести в жертву Укладу свою любовь. Эх, Оюн, Оюн, недальновидный ты Старшина...

Сигнальный костёр разбрасывали искры во все стороны и сырые ветки трещали, рассыпаясь в золу. Под маской было жарко. Ключ почёсывался уже минут десять - завтра на щеках точно появятся пятна от грубой ткани - но Песиглавцам не положено появляться в городе "не по форме", так сказал Хан.
- Русик, слышь, долго ещё ждать? Айда сразу затушим - и домой!
- Рано ещё. - отозвался более терпеливый приятель. - Вот колокол пробьёт, тогда и затушим. А то кто-нибудь ещё зажжёт.
- Да кто тут ходит? Поздно уже, темно и так!
Досадливо фыркнув, Русик дёрнул плечом.
- Хан сказал - в десять, значит - в десять. Тебе-то ничего, что темно, тётка Фая близко живёт, а мне аж три квартала пиликать...
- Зато у тебя мама...
Ключ хлюпнул носом. Его родители умерли на второй день Вспышки, и паренька приютила сестра отца, глуховатая старая дева. Она души не чаяла в племяннике и сейчас, наверное, уже выглядывает в окно - куда запропастился?
"Бом-м-м!"
- Вон он, колокол твой. Давай уже тушить?
- Да слышу, слышу...
Русик поднял припасённое ведро с землёй и высыпал тугие чёрные комья на костёр. Пламя слабо потрепыхалось, но быстро угасло. Ключ проделал то же самое со вторым костром и улыбнулся под маской.
- Ну наконец-то. Бежим к Хану, а потом - по домам?
- Чем это вы здесь заняты, бездельники?
Чья-то сильная рука ухватила Ключа за шиворот, приподняв над землёй. Вспомнив сразу все истории о степных духах, песиголовец заверещал:
- Я ничего! Это не я! Отпустите!
С усмешкой глядя на болтающегося в воздухе друга, Русик попросил:
- Дядя Бурах, отпустите его, а то помрёт со страху. Это нас попросили костры затушить, мы не сами... не подумайте.
- Так-так... и кто же попросил?
Лишившийся поддержки Ключ плюхнулся в сухую траву и обиженно отвернулся, потирая локоть.
- Шкварка и Перец. Им Хан приказал, а они прийти не смогли. - Русик поднял на Артемия честные глаза.
- Ясно. Дуйте отсюда оба, да побыстрее - а если ещё раз поймаю, отведу прямо к Инквизитору.
Взвыв от ужаса, мальчишки бросились прочь. Одно дело - когда тебя за ухо приводят домой, родичи поругают, да и сами же пожалеют... и совсем другое - эта страшная женщина в сером форменном платье. Говорят, что она не боится ходить по заражённым районам и за день успела повесить семерых горожан...

- Зря ты это делаешь. - Мягкий голос застал Бураха врасплох, заставив уронить зажжённую спичку. - Всё равно эта женщина не будет твоей.
- А тебе-то какое дело, малахольный? - огрызнулся гаруспик. Сказать, что неожиданные явления полукровки его раздражали - значит, очень сильно преуменьшить. Только прямой и недвусмысленный запрет Старшины и Таи Тычик удерживал сына Исидора от того, чтобы дать новоявленному пророку в зубы.
- Мне? - По-кошачьи ловко обогнув груду веток, травник оказался рядом с Артемием. - Мне никакого дела, твоя правда. Только вот ты не будешь с Аглаей Лилич, она умрёт. Так решил Уклад.
- Чего-о?!
Хиннарэ пожал плечами и, наклонившись, сорвал стебелёк белой плети.
- Выбирай. Кровь или любовь, третьего не дано. Спасение города или твоё личное счастье, Артемий Бурах.
Бурах попятился от неожиданности. "Старшина его подослал, что ли? Да нет... не может быть... тогда - правда? И я должен выбирать?"
- Ты кое-чего не учёл, Хиннарэ Мангыз... - кривая усмешка, - ...я планирую избавить город от опухоли, которая заняла правый берег Горхон-реки. Под Башней - залежи священной крови, она позволит спасти город.
Светловолосый горько рассмеялся.
- Да кому она мешает, эта Башня?! Можно подумать, без неё настанет всеобщее счастье и процветание. Нет, Бурах, не там ищешь. Я сказал, что тебе предстоит.
- А ты сам сумел бы выбрать, Кровный? Если бы пришлось - так? Если бы... - подняв глаза, Артемий осёкся.
- Я уже выбрал, Бурах. - мёртвый, совсем мёртвый голос. Так могли бы говорить дольмены на краю степи. - Я выбрал. Теперь - твоя очередь.
"Да что же это творится..." - вздохнул Артемий, глядя не медленно растворяющегося в ночной степи травника. - "Что же мне делать, а?"

Присоединяюсь к My_Friend в звании рядового бобра.))

2 Бурах
Башню не трожь,гад!

2 Lussie
Я же говорил-Уклад во всем виноват!Если б не выделывался он со своими жертвами,а сразу бы дал доступ к крови,стольких смертей можно было бы избежать

Если бы не выделывался, сказки бы не получилось. Кстати, мну правильно поняль, что принести в жертву Аглаю - значит попросту отправить её в столицу, выбрав другое решение? (по Игре, во всяком случае) А то тут мне говорят "знающие люди", что, типа, Артемий её должен прямо убить...

Нет,Артемий может убить ее только одним способом-разрушив город,это будет означать смертный приговор для нее.

То есть, Аглаю в качестве жертвы зачтут только при финале Данковского?

И при финале Клары тоже. У неё 1 выход - разрушить Башню.

Так... последнее уточнение (чё-то сегодня до мну всё доходит с трудом, наверное, это ангина виновата). Аглая будет засчитана жертвой в любом случае, если Башню не снесут. Так?

Сама она говорит,что да,однако я не понимаю логики Властей(хотя какая у них там логика?)в случае финала Самозванки.Город сохранен?Сохранен.Остроумное(черный такой юмор)решение проблемы найдено?Найдено.Не понимаю,чем для инквизиторской судьбы эти два финала различаются?

Вот и я о том же. Как-то упустила этот момент... а он важен. Если финал Клары подразумевает казнь Аглаи, то всё в порядке. Если только финал Данковского... мда, придётся немного думать.

Уклад, кстати, ждал жертвы именно в прямом смысле (Артемий должен ее убить). В случае разрушения Многогранника он просто повторяет судьбу отца, также принесшего остроумно-символическую жертву вместо традиционной.

Чем отличается? Это единственный вариант, когда Властей выгоняют из Башни, и они до Аглаи уже не доберутся. А если серьезно, то это объяснялось, хоть и криво, в игре. Ее решение, не ее решение...

В том-то и дело,что криво.Она вполне могла использовать нечеткую формулировку задания в качестве оправдания при подобном решении,и у меня ее речам о сохранении Города и Башни одно объяснение-она во что бы то ни стало желает разрушить Многогранник.Субъективное видение ситуации,отстаивание собственных предпочтений...неудивительно,что ее приговорили к смертной казни-подобные черты у правительственных агентов крайне не приветствуются,он должен быть самим воплощением объективности и беспристрастности

Это точно? Собственно, именно это мне и непонятно... должна ли мисс Лилич умереть от рук Артемия, или быть казнена в столице?